В большинстве случаев сложно выказывать доверие и понимание детям, чьи здоровье, темперамент, способы общения, объемы и формы тела, а также пищевое поведение выходят за пределы нормы. Родители таких детей подсознательно стремятся подобрать к ним обходные маневры, пытаются обуздывать и контролировать их поведение. Отсюда и начинаются проблемы, потому что контроль всегда ведет к напряжению во время приема пищи, что в свою очередь не дает ребенку развить умение саморегуляции.
Но подход к робкому, уязвимому ребенку не должен отличаться от подхода к крепкому, коммуникабельному и смелому ребенку.
Создайте ему те же режим и ограничения, поддержите своим дружелюбием, обеспечьте поддержкой и дайте ему возможность научиться самостоятельно управлять нерешительностью, агрессией или плохим настроением. Чтобы помочь вам справиться с таким ребенком, я расскажу несколько случаев об уязвимых детях и как их уязвимость влияла на прием пищи.
Бриджит любит покушать. Десятимесячная Бриджит так любила покушать, что когда перед ней ставили миску с едой, ее глаза загорались, и она начинала ерзать на стульчике в предвкушении первой ложки.
Когда наконец еда оказывалась во рту, Бриджит могла даже застонать от удовольствия.
Ей нравилось хватать еду руками и запихивать ее в рот; при этом она постанывала и радостно хихикала.
Маму Бриджит волновало поведение дочери. Ей казалось, что страсть ребенка к еде просто неприлична.
Она боялась, что дочь с возрастом станет толстой. Еще маму Бриджит смущало то, с каким удовольствием друзья и родители наблюдали за трапезой ребенка, как они смеялись и радостно восклицали.
Опасения матери подтвердились. В возрасте между 7 и 18 месяцами, когда малышка начала есть твердую, а затем обычную для всей семьи пищу, она стала стремительно набирать вес. Ее росто-весовая кривая с 50-го перцентиля ушла за 95-й. Родители Бриджит пытались следовать совету доктора, ограничивая дочь в еде, но та начинала хныкать, что хочет есть.
Мать не знала, что делать.
Когда она ограничивала количество съедаемой Бриджит пищи, страдала не только дочь.
Просьбам дать поесть начинал вторить отец малышки.
«Дай ей еще немного! — восклицал он. — Это не принесет ей вреда».
Я пошла по другому пути.
Не пытаясь выяснить, как заставить Бриджит есть меньше, заинтересовалась, почему она это делает.
Бриджит всегда демонстрировала, что она способна регулировать потребление пищи, и развивалась предсказуемым образом. Конечно, прошедшие события всегда трудно восстанавливать, но, просмотрев видеозапись семейной трапезы, я, казалось, нашла решение проблемы.
Бриджит была актрисой — во время еды она играла. В процессе приема пищи ей уделялось так много внимания, что она научилась есть на публику вне зависимости от того, насколько была сыта или голодна.
Перед тем как планировать лечение, я задала вопрос матери, почему она позволяла друзьям и членам семьи устраивать показательное выступление того, как ест ее дочь.
Она ответила, что ей было трудно им противостоять. Ей казалось, что дело здесь в ней самой, именно поэтому мать Бриджит не считала, что нужно что-то предпринять по этому поводу.
Каким же было решение? Убрать Бриджит из центра внимания.
Посадить ее за стол вместе с остальными членами семьи, не обращать внимания на то, как она ест, безразлично относиться к ее манере питания, включить в круг семьи.
И ни в коем случае не обращаться с ней как со звездой! Членам семьи следовало уделять ей внимания не больше, чем остальным: разговаривать с ней; ожидать, что она будет вести себя тихо, пока говорят остальные; реагировать на ее собственные попытки общения.
Ни в коем случае не обращать внимания на то, как она ест. Игнорирование ее выступлений на публику и было ключом к решению проблемы. В попытке вновь обрести аудиторию Бриджит прошла через краткий период, когда крайности ее поведения за столом усилились.
Но семья стойко игнорировала ее выходки, восполняя дефицит внимания в других ситуациях, которые не были связаны с едой. Затем одну-две недели она не особо интересовалась едой вообще, а потом начала себя вести, как обычный ребенок ясельного возраста.
Иногда она ела много, а иногда не очень.
Иногда с энтузиазмом относилась к еде, а иногда ею не интересовалась.
Ее нытье на тему того, что она голодна, прекратилось. Казалось, девочка забывала о пище до того момента, когда наступало время трапезы.
Ее вес стабилизировался, что показалось мне обнадеживающим результатом.
Доктор хотел, чтобы вес девочки опять вернулся на уровень 50-го перцентиля, и советовал ограничить девочку в питании.
Родители отказапись.
Они знали, что ограничения могут стать причиной множества пищевых расстройств в будущем. Несмотря на то, что Бриджит любила покушать, она всегда знала, сколько ей есть.
В ее неумеренности к еде было виновато внешнее вмешательство.
Когда вмешательство прекратилось, она снова начала доверять своим ощущениям сытости и голода.
